– Да что я, вот мама моя, когда была эвакуация во время войны, прямо в сарафане так из Москвы и поехала, – рассказывала мне бабушка. – Говорили, война – на пару недель…
В первый раз в нашу временную школу мы пришли заранее. Нам объяснили, что учиться здесь будем не меньше двух лет. И только после того, как перестроят здание, может быть, вернемся. Но пока надо привыкать к новым обстоятельствам. Я рассказала Варварке воспоминания бабушки.
– Ну ты сравнила. То война, а то… Просто переезд…
– А разве за нашу школу не воюют? – предположила я.
Я подумала, что сравнение уместно. Скоро наша школа превратится в руины, ее будут перестраивать, как перестраивали усадьбу после войны с Наполеоном.
– Бабушка Поля тоже рассказывала мне про эвакуацию, – сказала Варварка. – Она молодая совсем была, ехала в поезде с одной женщиной и с ее соседкой по московской квартире. А женщина ехала с двумя детьми. И в животике был еще один маленький. Он так хотел быстрей родиться, что родился в поезде. Московская же соседка прямо в поезде их всех и ограбила. Через два года женщину вызвала ее подруга в Москву.
– Не та, которая грабила?
– Я же говорю: подруга. Она предупредила эту женщину, что комнаты в ее московской квартире заселяют новыми жильцами. Женщина успела приехать и взять себе оставшуюся комнату. И дальше там жила с пятерыми детьми.
– Пятерыми?
– Ну да. Она еще близнецов потом родила. После войны. Отец их с войны героем вернулся.
– А откуда узнала все это твоя бабушка Поля?
– Да потому что они подружились с этой женщиной. Бабушка Поля до сих пор дружит с ее детьми и внуками.
Я представила себе нашу маму с нами троими в поезде. Куда ехать, как? А если – ограбили? А если бы с нами – еще и малыш? А что делать на новом месте и как жить?
Надо, наверное, маме помочь сейчас, а то украли сумку, документы… До сих пор не все восстановили… Хорошо, мы – дома, все кругом спокойно. А в поезде надо ехать только на другой конец города. А не через поля – на другой конец света…
– Да, ты права, это не война, – согласилась я. – Только переезд, и то – недалеко. Но, Варварка, тебе же тоже хочется вернуться в нашу старую школу?
Варварка промолчала.
В новой школе все было и знакомым, и чужим одновременно. Учились во вторую смену. Поздно вставали, поздно ложились. Учителя пока были те же самые и у нас в классе, и в классе у Сеньки и Саньки. Только иногда кто-то приходил на замену.
Мне и Варварке приходилось туго во время замены по математике. Ладно – мне, а то – еще и Варварке.
– Минус три пятых умножить на десять двадцатых, разделить на ноль целых восемь сотых, ответ представить в виде десятичной дроби, переходим к следующему заданию, – диктовала без остановки математичка.
Дети казались ей дробями, которые нужно привести к единому знаменателю и укротить.
Сеньке с Санькой тоже бывало непросто: учительница истории начала новый учебный год с того, что второго сентября всем поставила двойки за контрольную. Это был не лучший способ убедить Сеньку и Саньку, что история – интересный предмет. Первая лекция разочаровала окончательно:
– Мифы и легенды – наизусть! Вы что думали, история – сказка? Это вам не начальная школа!
Папа сказал:
– А я думал, мифы надо читать как сказки. Не только мифы, но и некоторые другие части курса истории… Ладно, вам тоже надо иметь представление о мире, о других людях, это неплохой опыт… Конечно, грустно, что следующий год – сплошная неизвестность. Пока посмотрим, всегда ведь можно перейти в какую-нибудь другую школу.
На этом моменте мы с Сенькой и Санькой приуныли. Неизвестность – это очень интересно. Когда сам хочешь неизвестности. Все просто. Ты хочешь немножко испугаться, поэтому ныряешь в воду в знакомом месте, смотришь страшный фильм или читаешь про вампиров. Захотел – вынырнул, выключил фильм, закрыл книгу. Неизвестность хороша, когда ты точно знаешь, что все кончится хорошо. Но нет ничего хуже настоящей неизвестности.
– Да ты – консерватор, Алька, – улыбнулась мама, когда я поделилась с ней своими мыслями. – Впрочем, все дети – консерваторы.
Я даже расстроилась. Раньше думала, что только взрослые – консерваторы, они ничего не хотят в жизни менять. А оказывается, я еще больший консерватор? Да быть того не может. Чего только о себе не узнаешь…
– В критических обстоятельствах человек всегда узнает о себе самом много нового. На то и жизнь, чтобы все время заново с собой знакомиться, – сказал папа.
«Спокойной ночи, консерватор, – пожелала я самой себе. – Даже не знаю, желать ли тебе на завтра новых приключений?»
Глава 6
Настоящие приключения с выслеживанием преступников
Следующий день октября оказался тем днем, который запоминается на долгие годы. Во-первых, он был очень теплым и светлым. Настоящая золотая пора: у деревьев не листва, а сплошное солнце. Мы с Варваркой шли одетые только в школьную форму. С этого года нас заставили носить школьную форму. Родители ужаснулись: они оканчивали школу, когда форму отменили, и последние два года стали для них триумфом свободы. Потому для мамы и папы форма – это неволя. Поживем – увидим, как говорит моя бабушка. Сейчас другое было важно: мы шли просто в форме, ни курток тебе, ни шапок. Словно так всегда и будет: деревья, согревающие солнечным теплом, небо синее и далекое, уроков мало, жизнь прекрасна.
Мы шли вдоль трамвайных путей по улице, ведущей к мосту, откуда приходит май.
И вдруг я увидела существо. То самое. Которое было в подъезде в злополучное утро с ограблением. Почему – существо, спросите вы? Не было у него ни лица, ни четких очертаний тела, поэтому я не знаю, как его еще назвать. Но я узнала зеленые шорты, почему-то натянутые поверх тряпья, бывшего когда-то брюками. Они мне бросились в глаза и тогда, в подъезде. Существо направлялось к ближайшей станции метро.
– Варварка, видишь этого типа? – спросила я тихо подружку.
– Да, а что? – удивилась Варварка.
– Это он украл мамины документы, – зашипела я.
Ну и разъяренный у меня тогда был вид, наверное.
Варварка с сомнением посмотрела на меня:
– Вот этот бомж? С чего ты взяла?
– Я его видела в подъезде, когда шла в школу.
– А как он вошел?
– Дверь была сломана. Шапокляк опять, видимо, швырялась камнями в мусорный бак. А бомж там спал, точно. Решил зайти в подъезд, раз дверь открыта.
Я рассказывала раньше Варварке и про сумку, и про дверь, и про Шапокляк. Только про бомжа не рассказывала. Не подумала я тогда, что это важно.
– Ну и что теперь делать? Кому ты докажешь, что это он? Да и деньги он, наверное, пропил уже, – пожала плечами Варварка.
– А документы? – не унималась я.
– Про документы – я даже не знаю. Может, он их уже выбросил? Зачем они ему?
– Или – спрятал где-нибудь! Приезжала полиция с собаками, он побоялся подкинуть. А выкидывать ему их жалко. Можно отдать за вознаграждение. Потом. Через месяц-два.
– Я, конечно, не профессионал по выслеживанию бомжей, укравших важные документы. Но мне кажется, за ним следить бесполезно. Если только он не решит именно сегодня вынуть из своего тайника документы и назначить встречу твоей маме, – иронично заметила Варварка. – А так мы просто узнаем малоприятные подробности из жизни взрослых беспризорников.
– Ну, Варварка, пожалуйста! Мы просто пройдем за ним немножко. Вдруг нападем на верный след, а?
Все-таки Варварка – это мой самый верный друг, правда? Какая еще подруга согласилась бы на такое странное времяпрепровождение? Выслеживать бомжа – это совсем не то, что выслеживать обычного человека. У обычного человека всегда есть место, где он живет, работает или учится. Обычно он, как настоящий обычный человек, идет по привычной дороге, по привычным делам. Даже по незнакомым местам он идет с какой-то целью. Или, в крайнем случае – гуляет. Тогда у него – неторопливая походка, взгляд, устремленный в облака или подсчитывающий ворон. Всегда понятно, что от такого человека ждать. Совсем другое дело – когда человек нигде не живет, никуда не идет, находится у себя дома. Просто дом у него – прямо на улице.
Вот и наше существо то шло, то присаживалось на скамейку.
– И все-таки он явно куда-то идет, – сказала Варварка через десять минут нашего напряженного молчания. – Если бы он никуда не шел, то просто завалился бы сейчас на скамейку спать до вечера. Вот бы мы тут прождали его!
Еще через два шага наше существо встретило приятеля, такое же непонятное создание. Они постояли с видом давних друзей, чуть не обнюхали друг друга, как два пса при встрече.
– Давай цветы дернем, пока не завяли. И толкнем у метро, – предложило существо в зеленых шортах своему спутнику.
